Преподаватель КФУ имени Вернадского: о причинах возникновения неонацизма и миссии глубинной Украины

Преподаватель КФУ имени Вернадского: о причинах возникновения неонацизма и миссии глубинной Украины

Фото из личного архива героя публикации
Крымская газета
Преподаватель КФУ имени Вернадского: о причинах возникновения неонацизма и миссии глубинной Украины
Пятница, 22 апреля - «Крымская газета».

Военная операция по демилитаризации и денацификации Украины разделила мир на две половины: осудивший Россию Запад с его союзниками и страны, отказавшиеся присоединяться к нему. Хотя и те и другие всё же сходятся в одном: мир перестал быть прежним. Об истоках происходящего за Перекопом мы поговорили с Сергеем Минчиком, преподавателем кафедры русской и зарубежной литературы КФУ имени В. И. Вернадского, кандидатом филологических наук, доцентом.

Вбивая колья…

– Сергей Сергеевич, сегодня всё чаще эксперты утверждают, что на Украине в действительности Россия противостоит не местным неонацистам, а Западу, который последние годы использовал киевский режим для сдерживания и ослабления нашей страны. Что вы по этому поводу думаете?

– Украинцев стравливают с русскими не последние несколько лет, а последние несколько веков. Ведь мы один народ – генетически, интеллектуально, эмоционально, духовно. Но народ, создавший две нации (или, как писал ещё Николай Гоголь, два государства «с одним именем»). Похожая история, кстати, приключилась, например, у турок с азербайджанцами и у американцев с канадцами, которых в далёком прошлом разделили между собой как раз обстоятельства. Вот и русские с украинцами пошли разными путями в XIII веке, когда не стало нашего общего дома, Руси, а на его месте возникла великая граница. Между Востоком (державой Чингисхана, в чьих тисках впоследствии окрепнет Москва) и Западом (литовцев и позже поляков, которые, помимо прочих земель, заберут разорённый монголами Киев).

– То есть можно говорить, что начало формированию русской и украинской наций положило именно нашествие монголов?

– Грубо выражаясь, да. И то, что наш некогда единый народ пошёл по пути формирования сразу нескольких наций, в целом неплохо. Ведь уже упомянутый Гоголь писал, что в каждой из них есть то, чего нет в другой. И именно благодаря своим отличиям мы взаимно обогащаемся. Это, например, после воссоединения земель бывшей Руси при Богдане Хмельницком позволило запустить величайшие проекты в истории славян. Я имею в виду в первую очередь Российскую империю и, конечно же, СССР, ослабить которые Запад всегда пытался, вбив как можно больше клиньев между нами.

Польский след

– Поэтому на Украине тщательно переписывают историю? Чтобы местные жители не помнили своего прошлого, которое было великим как раз благодаря их союзу с русскими?

– Сильными наши нации могут быть только в условиях гармоничного сосуществования друг с другом (против генов, как говорится, не попрёшь). Ну и наоборот: чем слабее, скажем, Украина, находящаяся на пути многовековой экспансии стран Запада на Восток, тем уязвимее Россия, всегда преграждавшая им путь к мировому господству. Кстати, именно так в своё время было с Польшей, которую и наши цари, и советские лидеры пытались превратить в своего рода буфер. Но панов такая роль не устраивала. А потому после поражения армии Наполеона (с которым они связывали надежды на возрождение былого величия) их руки сразу же потянулись к Украине. Дабы привить потомкам казачества национальное эго и наконец подобраться ближе уже к русской аристократии, треть которой в двадцатые годы XIX века имела как раз польско-литовские корни, включая того же Гоголя и, например, Александра Грибоедова с Фёдором Достоевским.

– Тексты гимнов современной Украины и Польши начинаются буквально одинаково: словами о том, что они, мол, ещё «не сгинули». Это не совпадение, верно?

– Скажу больше: ставшие ныне модными за Перекопом лозунги о том, что Украина якобы спасает Запад от русских «варваров», в своё время появились именно у поляков, став частью их национальной идеи мессианства, а заодно и козырем в торге с европейцами. Но если, скажем, Достоевский писал лишь о польском чванстве в отношении русских, то спустя некоторое время Антон Чехов подметит эту же черту уже среди «свидомых патриотов». Только в более дикой форме и лживой, потому что Украина глубинная, то есть подлинная, как показала история, если кого и защищала во все времена, так это Россию от Запада.

Миссия глубинной Украины

– Может, в этом и есть миссия, как вы сказали, «глубинной» Украины? Быть вместе с Россией?

– Не просто быть, а вместе с Россией менять к лучшему весь мир. Запад ведь превратил братскую нам нацию в расходный материал не вдруг и не сегодня. Так он относился к ней (впрочем, и не только к ней) всегда. Тогда как с русскими, напротив, украинцы шли только вперёд. Не без проблем, деля на двоих все тяготы жизни, страдая, теряя, но и побеждая, радуясь, обретая. Неслучайно классик крымско-татарской литературы Номан Челебиджихан сравнивал народы с букетом, где у каждого цветка особое место. Я же, думая о русско-украинских связях, всегда представляю живой организм – с руками, ногами и головой. По отдельности эти части тела бесполезны, но вместе они могут многое.

– Тем не менее украинцам пытаются внушить мысль о том, что они часть европейского «организма»...

– Именно. Хотя генетически к нему они не принадлежат, составляя часть другого целого – того, которое все называют Русским миром, а я – греко-славянским. Противопоставляя его латино-романской цивилизации, условной Европе, ну и англосаксонской, то есть Великобритании с её союзниками, которые, в свою очередь, являются преемниками уже католиков и протестантов, о чьём конфликте с нами, православными, писал тот же Достоевский. Так вот, когда мы говорим «Россия», то подразумеваем как раз греко-славянский мир, от которого глубинную Украину попросту хотят отторгнуть, ослабив тем самым наш единый народ. Но сделать это – всё равно что, оторвав голову у одного человека, постараться приставить её к телу другого. Больно и, как мне кажется, бессмысленно.

Всё дело в комплексах

– Если неприязнь польской элиты к России объясняется тем, что именно нам, «варварам», они некогда уступили свою независимость, в чём тогда корни украинского неонацизма? Украина ведь, скажем так, из-за России теряла меньше, чем в итоге приобрела при царях и тем более при СССР.

– В социальной психологии есть термин «фундаментальная ошибка атрибуции». Это когда люди, не имеющие того, к чему стремятся, не хотят замечать причины собственных неудач. Как, например, герои Дениса Фонвизина, обвиняющие наставников своего «недоросля» в бездарности, хотя в действительности тот не учится, поскольку хочет жениться. Вот это и можно увидеть в риторике «свидомых патриотов», которые мечтают стать частью Запада, но не понимают, что своей Украина там быть не может. Ведь самое ценное, что за Перекопом было создано за последние два с половиной столетия, а это экономика и территории, появилось на свет как раз благодаря греко-славянской цивилизации, включая Советскую Россию. Но не латино-романской и уж тем более не англосаксонской. Осознание же данного факта многих раздражает, что и проявляется в типичной для неудачников агрессии по отношению к тем, на чьей стороне правда.

– Можно ли с этой агрессией бороться мирным способом? Или единственный выход – силовые операции?

– Говоря об украинских националистах, Александр Солженицын писал, что в отношении них России нужно быть как можно более мягкой и терпеливой. Почти как врачу. Ведь чем больше комплексов у пациента, тем деликатнее с ними приходится себя вести. Если он полностью не слетел с катушек, разумеется. Но когда это произошло, то к нему рано или поздно применяют силу. Всегда и везде. И только когда больной успокаивается, вновь наступает черёд собственно процедур.

От денацификации к декретинизации

– Почему комплекс неполноценности, который переживала польская элита из-за русских, вдруг овладел значительной частью украинцев? Почему братская нам нация оказалась беззащитной перед бациллой неонацизма?

– Виной всему жадность и невежество, ну и отчасти праздность. Ведь вместо того, чтобы думать о будущем и наступать на горло своим «хотелкам», трудясь во имя детей и внуков, как это делали наши дедушки и бабушки после развала СССР, многие из нас возжелали всё здесь и сейчас. Потратив кучу сил на то, чтобы хотя бы внешне зажить так, как «за бугром». Но в итоге мы лишь потеряли то, что советское общество создавало десятилетиями. Правда, в России в итоге появился лидер, который, как писал тот же Грибоедов, «словом и примером» показывает, что значит не пресмыкаться перед Западом, где жить для себя без мыслей о других и о будущем норма. Украине же с руководителями банально не везло. Чего «свидомые патриоты» не могут то ли понять из-за собственной глупости, то ли принять, уже от зависти и злости.

– Но многие ведь рассуждают иначе: если на Западе люди живут неплохо, почему нам не пытаться иметь то же, что есть у них?

– Всему своё время. Просто Запад в борьбе за свой «успех» прошёл гигантский путь проб и ошибок. Нам же повторить данный опыт англосаксы мешают, взамен навязывая иную модель жизни, предполагающую отказ от собственного производства и выбор в пользу экономики потребления (тех продуктов, которые им же, Западом, и создаются). Вот для этого и запускается процесс управляемой кретинизации общества.

– Не производя, а лишь потребляя, люди теряют человеческий облик? Неонацизм отсюда берётся?

– Человека от животного отличает в первую очередь умение творить. Если взять тех же украинцев, то их величие в исторической ретроспективе определило как раз творчество. Не подёнщина, которую им предлагает Запад, а труд, раскрывающий в каждом человеке творца с большой буквы. Творца, и города в степи построить способного, и фашизм победить, и космос освоить, чем вместе с русскими другие нации, собственно говоря, всегда и занимались (во всяком случае, до развала СССР). Потому-то классик украинской литературы Александр Довженко, которого советская власть, к слову, угнетала по поводу и без, в своём дневнике и напишет в итоге: «Братство народов считал и считаю своим идеалом».

– Как сделать так, чтобы и на Украине, и в России люди перестали думать лишь о себе и вновь захотели жить ради общего блага?

– Ценностям общества потребления нужно противопоставить идеалы общества созидания. Тогда и национальные экономики у нас заработают, и уровень жизни людей поднимется. Да и неонацизма как явления не станет. Ведь злость – удел животного мира, на чьих инстинктах привык наживаться Запад. А в обществе созидания homo sapiens раскрывает в себе как раз человека, то есть творца, у которого, в отличие от зверей, есть удивительная способность мечтать и преображать окружающую его среду. По причине чего Николай Островский, к примеру, называл именно труд «исцелителем от всех недугов», социальных в том числе.

– Но здесь, опять же, определяющую роль должна сыграть пропаганда новых ценностей. Какими они должны быть?

– Традиционными. То есть такими, которые не дают человеку, прельстившемуся идеей свободы, угодить в ловушку вседозволенности и безответственности, куда западные архитекторы общества потребления, напротив, нас постоянно заманивают. Это традиционная семья, где мы как раз и учимся жить не лишь для себя. Это память об истории, какой бы она ни была. Это труд. И, конечно же, традиционная вера с её борьбой против смертных грехов: обжорства, жадности, похоти, ярости, зависти, праздности и гордыни. В общем, всё то, чему классики нашей литературы, как русской, так и украинской, собственно говоря, и посвящали всегда свои книги.

Елена ОЗЕРЯН



По теме