Гастрономический туризм перестал быть нишевым увлечением и превратился в полноценное культурное явление. Люди путешествуют не только ради достопримечательностей, а ради вкусов — тех, что отражают дух страны, региона или города. Современный путешественник хочет не просто увидеть место, а прочувствовать его — через запах хлеба, остроту специй, хруст свежих овощей и разговоры с местными поварами. Еда становится языком общения, универсальным способом понять традиции и менталитет народа. О том, почему гастрономический туризм стал одним из самых заметных культурных трендов последнего десятилетия, сообщил РИАМО Михаил Гончаров — основатель сети ресторанов русской кухни.
Одним из ключевых факторов, определяющих интерес к гастрономическому туризму, является сила кулинарных брендов — блюд, которые становятся символами национальной кухни. Когда у страны есть такие узнаваемые позиции, как вьетнамский суп фо или итальянская пицца, они начинают работать на ее культурный образ не хуже знаменитых музеев и архитектурных памятников. Сильное блюдо-бренд выходит за рамки локальной традиции и становится частью мирового гастрономического словаря.
Русская кухня на международной арене представлена заметно слабее, однако в ней тоже есть блюда, которые обрели глобальную узнаваемость. Например, даже в США, где русская гастрономия почти не сформировала собственного культурного присутствия, именно борщ стал самым продаваемым супом в русских ресторанах. Точно так же, как и в России, он автоматически занимает первое место в предпочтениях гостей — и это показывает, что блюдо уже стало брендом само по себе.
При этом многие ключевые элементы русской кухни остаются малоизвестными миру. Например, блины — один из главных внутренних гастрономических символов — за пределами России практически не узнаются. Такая ситуация характерна для многих национальных кухонь: отдельные блюда становятся брендами локального масштаба, но не выходят за пределы страны.
Сильный гастрономический бренд всегда связан с языком. Когда блюдо имеет уникальное название — уха, щи, солянка, окрошка — оно приобретает особый статус. Такие слова сами по себе уже передают вкус, историю и культурный контекст. Они не требуют расшифровки и становятся частью национальной идентичности. А вот блюда, не имеющие собственного имени, например гороховый суп, пусть и любимы, но не превращаются в символы кухни: подобные существуют в десятках стран.
Но существуют и забытые элементы гастрономического кода — визига, кулебяка и другие блюда, о которых сегодня вспомнит лишь небольшой круг людей. Это показывает, насколько хрупкой может быть пищевая традиция. В то же время простые и знакомые позиции — пирожок, блинчик — узнаются повсеместно и становятся естественными точками входа в кухню для путешественников. Их не нужно объяснять: одного слова достаточно, чтобы вызвать чувство узнавания и эмоциональную привязанность. Именно такие блюда делают гастрономию важной частью туристического опыта.
«Мы видим, что люди все чаще воспринимают еду как часть культурного путешествия. Они идут за вкусами, которые несут в себе историю и характер народа. Если блюдо становится брендом, оно начинает жить своей жизнью — оно узнаваемо, вызывает эмоцию и связывает человека со страной сильнее любого путеводителя», — отмечает Гончаров.
Гастрономический туризм продолжает активно расти, потому что он дает путешественникам то, чего невозможно получить через фотографии и экскурсии, — живой, эмоциональный опыт. Через вкус человек соприкасается с культурой напрямую. Поэтому будущие туристические маршруты во многом будут формироваться вокруг еды: локальных продуктов, фермерских хозяйств, уникальных региональных блюд и гастрономических брендов, которые становятся культурными символами. Гастрономия превращается в новый способ узнавать мир.
Подписывайтесь на нас в MAX, Дзен, Телеграм, ВК и ОК.
