В интервью «Крымской газете» председатель Крымского отделения Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры (ВООПИК) кандидат исторических наук Наталья Кармазина рассказала, почему крымским прибрежным городам необходим статус исторических поселений, чему её научила ситуация со снесённым в Ялте так называемым Домом архитектора Николая Краснова и как можно преподавать историю младшеклассникам.
– Несмотря на существующие государственные органы, призванные охранять культурное наследие, актуальность вашей организации остаётся неизменно высокой. Чиновники недорабатывают? – Думаю, нет. Сохранение культурного наследия – вопрос комплексный. И только во взаимодействии с общественностью может проводиться работа, связанная с изучением, сохранением, популяризацией памятников истории и культуры, которых в нашей стране насчитывается около 150 тысяч. Как известно, этот год объявлен президентом Годом культурного наследия России, что свидетельствует о значительном к нему внимании. – Уж где-где, а в Крыму этого наследия действительно в избытке. – Однозначно! У нас музей под открытым небом, и почти на каждом квадратном метре можно найти объекты археологии. Поэтому культурному наследию в нашем регионе уделяется большое внимание. – Сложно ли было создавать крымскую организацию ВООПИК? – При работавшем до 2020 года Государственном комитете по охране культурного наследия с лёгкой руки тогдашнего его зампреда Вячеслава Зарубина был создан общественный совет, который я возглавила. Совет позволил интегрировать общественную деятельность в работу Гос-комитета. К тому же мы осуществляли общественный контроль за его деятельностью. – Какие из инициатив, с которыми выступал общественный совет, были успешно реализованы? – Идея воссоздания в Симферополе памятника Екатерине II, создание службы Главного архитектора Республики Крым. – В своё время вы собирались поднять перед главой государства вопрос о необходимости разработки и утверждения на федеральном уровне целостной программы сохранения культурного наследия Крыма. Есть ли в России регионы, где подобные программы реализуют? – С точки зрения комплексных подходов примечателен опыт Казани, ещё Санкт-Петербург, где правительство финансирует, например, большой проект «Открытый город», направленный на популяризацию культурного наследия и обеспечение доступа граждан к его объектам. В отличие от Северной столицы, у Крыма нет ни такого бюджета, как у города федерального значения, ни многообразия знаковых объектов культурного наследия. Однако куда более важным остаётся вопрос о создании на Южном берегу исторических поселений. Это фактически путь решения проблем. Если наши прибрежные города, такие, например, как Евпатория, Ялта, Феодосия, будут иметь статус исторического поселения, на их территории не будет возможности осуществлять ту застройку, которая там сейчас ведётся. Вместе с председателем ВООПИК Артёмом Демидовым мы этот вопрос периодически поднимаем на разных уровнях. Пока, увы, воз и ныне там. К тому же мы понимаем, что нашим крупным застройщикам это неинтересно (улыбается).
– В этом году местные отделения ВООПИК открылись в Евпатории, Феодосии и Ялте. Чем продиктована их необходимость? – Во-первых, традицией: в советское время аналогичные общества охраны памятников истории и культуры имели местные ячейки, их же немало у ВООПИК на материке. Во-вторых, здравым смыслом, поскольку в этих городах у нас есть общественники, которые на протяжении почти пяти последних лет ведут активную деятельность. На местные органы власти они имеют больше влияния, представляя местную ячейку нашего общества. Таким образом люди идентифицируют себя в контексте местности, объединяя вокруг единомышленников. К тому же Крым – большой, обращений очень много, и нам проще, когда есть помощники на местах. Они могут оперативно отслеживать ситуацию на месте, давать ответ на тот или иной проблемный вопрос. – Чему вас и ваших единомышленников в Крымском отделении ВООПИК научила ситуация с так называемым Домом архитектора Николая Краснова в Ялте? Как известно, собственник снёс здание, которое члены вашей организации рассматривали как потенциальный объект культурного наследия. – Эта ситуация учит тому, что историко-культурную ценность того или иного объекта культурного наследия крайне важно подтверждать. В Крыму по-прежнему можно выявить очень много зданий, которые бы могли пополнить реестр объектов культурного наследия. Что касается Дома Краснова. Общеисторическая справка, которая есть у экскурсоводов, не является, к сожалению, документальным подтверждением ценности здания. Экспертиза архитекторов и реставраторов ценность также не подтвердила. К тому же более полувека это здание использовалось абсолютно разными собственниками и утратило свою идентичность. – Несколько лет назад ваша организация при поддержке Фонда президентских грантов успешно реализовала проект мемориализации Старорусского, или Первого гражданского, кладбища в Симферополе. – Мы сразу же составили каталог исторических справок о захоронениях. В него вошло несколько десятков ключевых захоронений. Он был составлен в формате, необходимом для дальнейшего включения кладбища как достопримечательного места в перечень выявленных объектов культурного наследия. Наряду с исследовательской работой, мы с привлечением соответствующих специалистов составили и историко-культурный опорный план кладбища. Фактически это место позволило нам заняться уточнением имён покоившихся там воинов и братских захоронений, которые уже были объектами культурного наследия. Там восемь братских захоронений советских воинов, погибших на этапе освобождения Крыма или умерших впоследствии в госпиталях от полученных ранений. Эти захоронения вошли в наш каталог. Воспользовавшись ресурсами сайта «Память народа», поняли, что возможно неизвестное сделать известным. Сегодняшние базы данных Минобороны России позволяют несколько десятков имён воинов, захороненных в этом месте как неизвестные, сделать известными. Понятно, что не скажешь, под какой подушкой кто покоится. Кстати, на самих подушках очень много ошибок. Поэтому мы установили рядом с захоронениями таблички с QR-кодом, по которому посетители кладбища могут на нашем сайте увидеть уточнённые имена бойцов (а сделаны сотни уточнений). Кроме того, своим примером мы мотивировали профильное сообщество продолжить эту работу. Сейчас уже исследователи собираются сделать путеводитель по досоветским захоронениям Старорусского кладбища. – Также при вашем активном участии несколько лет назад в Крыму нашла воплощение «Школа волонтёров наследия» – один из самых масштабных просветительских проектов, реализуемых в рамках нацпроекта «Культура». – Мы стали одной из пяти стартовых площадок проекта наряду с крупными городами. Причём, как нетрудно догадаться, не благодаря, а вопреки, поскольку в нашей республике не очень хорошо с реставрационным делом в части образования. Цель проекта – приобщить граждан к теме сохранения наследия, показать, что каждый может внести в это свою посильную лепту. Навыки работы с камнем, деревом и металлом составляют основу 10-часовой программы и показывают, как можно прийти на объект и под руководством профессиональных реставраторов приобщиться к такой волонтёрской деятельности. У нас школа функционировала три сезона. Последние два года мы работали по углублённой программе, в рамках которой обучали в том числе тех, кто уже был слушателем в первом и втором сезонах. За это время мы дали возможность профессиональным пробам студентов крымских профильных колледжей и вузов, будущим архитекторам, строителям и дизайнерам. По замечанию лекторов, они и стали самыми мотивированными слушателями. Свои силы опробовали, в частности, на здании на улице Студенческой, где сейчас находится Институт сейсмологии и геодинамики КФУ. Там, например, десятилетиями не красили оконные рамы. Наши волонтёры наследия за один день отреставрировали фасад здания. Уже прошло два года, пока смотрится в принципе неплохо. В Алуште на территории музея писателя Ивана Шмелёва неравнодушные горожане, в том числе сотрудники учреждения, на балюстраде небезуспешно продемонстрировали пример работы с камнем.
– Вместе с коллегой по кафедре истории России Крымского федерального университета имени В. И. Вернадского Татьяной Гогунской вы выступили авторами методических рекомендаций по проведению занятий, касающихся вопросов предотвращения фальсификации истории. Насколько они востребованы? – Сейчас особенно, поскольку в нынешних исторических условиях критическое мышление должно быть максимально активизировано. Идея создания рекомендаций возникла из методологического обоснования гражданско-патриотической деятельности, которая ведётся на музейной площадке мемориального комплекса «Концлагерь «Красный». Сразу же было понятно, что обучающий курс необходимо проводить с использованием ресурсов этого наиболее сильного, наверное, в Крыму места памяти. Рассказывая о таких местах, мы фактически делаем прививку от нацизма. В основу курса мы предложили положить работу с историческими документами. Просто рассказывать об истории места – хорошо, это называется экскурсия, а там они и так проводятся. Поэтому мы выбрали формат дискуссионного клуба, в котором дискуссия на ту или иную историческую тему носит заведомо проблемный характер. Речь не только о Великой Отечественной войне, это могут быть разные исторические периоды. Важно, чтобы слушатели курса могли взвесить за и против по поводу той или иной проблемы, их критически осмыслить и сделать определённые выводы. Отсюда и родилась идея создать сборник рекомендаций, на основе которых можно было бы проводить соответствующие занятия как факультативно, так и в рамках какой-нибудь внеурочной деятельности. После февральских событий этого года, когда изо дня в день распространяется очень много фейков, умение их раз-облачать, работать с историческим документом, фильмом, визуализацией тем более важно. – Насколько верно, по-вашему, преподавать историю с первого класса общеобразовательной школы? – Студенты мои с этим не согласны. В бытность работы в общеобразовательной школе я вела уроки в пятом классе, учащиеся которого как раз изучали историю с самого начала обучения. В этом случае главное – правильный подход, соответствующий возрасту, и такие же методические учебные материалы. Это должны быть рассказы, понятные детям. А если у них будет определённый багаж знаний, почему бы и нет?.. – Чего педагогу ни в коем случае нельзя делать, преподавая историю младшеклассникам? – Учить, не заинтересовав детей. Только вызвав интерес, можно чему-то научить. – Правильно, что история не является обязательным на ЕГЭ предметом, будучи экзаменом по выбору? – Всё зависит от подходов и содержания заданий. Главное – учить мыслить, выделять причинно-следственные связи, критически воспринимать то, что изучаешь, а не натаскивать на определённые виды заданий и набор фактов. Если и делать такой экзамен обязательным, то точно не в нынешнем формате. – Есть ли крымский пример вандализма, который вас в последнее время особенно потряс? – В Керчи вблизи мемориала памяти героев Эльтигенского десанта мы установили таблички с QR-кодом, по которому можно уточнить всю информацию о мемориале, в том числе имена упомянутых там воинов. И удивлением этого года стало то, что на этой «Огненной земле» неизвестные сожгли две таблички. Они совершили акт вандализма в двух десятках метров от жилых домов и вблизи многолюдного пляжа.
Блиц-опрос
– С чего начинается ваш день?
– С телеграм-каналов (улыбается).
– Опишите себя тремя словами.
– Двумя: не знаю.
– На какие недостатки вы можете закрыть глаза?
– На незначительные.
– Чего не терпите в людях?
– Неискренности.
– Будь у вас свободное время, какой бы ещё деятельностью хотели заняться?
– Мне и без того вполне хватает многонаправленной деятельности.
– Где вы любите отдыхать?
– В Крыму.
– Ваше любимое занятие?
– Писать обращения в компетентные органы (смеётся).
– Если бы всю жизнь вы могли есть одно блюдо, что бы это было?
– Вряд ли смогла бы.
– Спорт – это ваш стиль жизни?
– Стараюсь, чтобы так было.
– Если бы вы выиграли в лотерею 10 миллионов, на что бы их потратили?
– На софинансирование реализуемых при моём участии проектов.
Беседовал Алексей ВАКУЛЕНКО
