В условиях жёсткого противостояния двух мировых центров силы позиция «ни нашим, ни вашим», если ею умело пользоваться, может принести большие выгоды. Президент Турции Реджеп Эрдоган владеет этим в совершенстве и сейчас стремится выжать из сложившейся ситуации максимум.
Мадридский саммит НАТО, не успев начаться, уже отметился главным событием – 28 июня Турция, Финляндия и Швеция подписали трёхстороннее соглашение о сотрудничестве. Факт этого подписания снял все вопросы относительно присоединения скандинавских стран к альянсу. Комментируя случившееся, генеральный секретарь НАТО Йенс Столтенберг с чувством глубокого удовлетворения констатировал: «То, что сейчас происходит (присоединение к НАТО двух новых стран. – Ред.), – это, наверное, самый быстрый процесс в истории (блока. – Ред.)». И вот эта самая скорость как раз таки и удивляет. А если точнее, то скорость, с которой участники откровенной политической сделки (давайте уже говорить начистоту) поступились своими принципами. Ведь ещё когда только обсуждались натовские перспективы шведов и финнов, турки категорично (устами своего президента) подчёркивали: в НАТО не место странам, поддерживающим террористов. В данном случае под террористами понимались представители оппозиционных турецких движений, таких, как Рабочая партия Курдистана, и сторонники Фетхуллаха Гюллена – исламского религиозного и общественного деятеля, которого Эрдоган считает фактически кровным врагом за попытку организации военного переворота в 2016 году. Сам Гюллен, живущий в США, сей факт отрицает, но меньшим врагом от этого, разумеется, не становится. А вот тут начинается самое интересное. До позавчера европейские страны не скрывали своего раздражения по поводу таких вот «авторитарно-диктаторских» замашек турецкого лидера в отношении оппозиции. Наоборот, всячески публично порицали гонения и оказывали поддержку «жертвам режима», предоставляя им политическое убежище. И скандинавы в данном случае были в числе лидеров такого сочувствия – многие турецкие инакомыслящие нашли приют именно в Финляндии и Швеции. Более того, в Стокгольме и Хельсинки даже не допускали мысли о том, чтобы поступиться своими принципами уважения свободы выражения альтернативного мнения. Это и было главным камнем преткновения. Фактически Эрдоган поставил всему НАТО ультиматум: или вы соглашаетесь с моей позицией, или я накладываю вето на членство в альянсе.
Но тут уже не выдержали США. Вашингтон попросту не хотел допустить ещё одного громкого международного фиаско. Ведь после бегства своих войск из Афганистана, тщетных попыток изолировать Россию, провала переговоров с Ираном и так далее невхождение Финляндии и Швеции в НАТО стало бы ещё одним красноречивым сигналом: гегемон перестал контролировать даже свою самую лояльную и ключевую международную площадку. А это, знаете ли, чревато самыми непредсказуемыми последствиями. Например, усилением сомнений государств, которые Вашингтон собирает под антикитайские знамёна. Не говоря уже о ежедневно усиливающемся скептицизме относительно дальнейшей финансовой и военной поддержки Украины. В общем, вашингтонские стратеги в самый последний момент смогли подобрать ключики к каждой из трёх сторон, усадив их за подписание соглашения. В итоге в Стамбуле справедливо празднуют дипломатическую победу, а в Хельсинки и Стокгольме ломают голову над тем, как объяснить своим избирателям столь быстрый разворот на 180 градусов в принципиальном вопросе. Но самое интересное – будут ли теперь скандинавские правоохранители отлавливать в своих странах «террористов» для Эрдогана? Или на что не пойдёшь ради сохранения вашингтонского лица, пусть даже и ценой полной потери собственного? Никита ПЕТРОВ